Дело – труба
Президент акционерной компании "Транснефть" Семен Вайншток не растиражированная прессой фигура. Впрочем, как и сама компания, представляющая собой тихую естественную монополию. "Транснефть" редко напоминает о своем существовании обществу, но все нефтяники прекрасно осведомлены об особом влиянии транспортников на их отрасль. Последние события показывают, что кресло президента "Транснефти" не менее значимо, чем министерский портфель.
Представьте себе - Когалым
Как становились "нефтяными генералами"? Спросите любого из них, и в ответ услышите про вертолет, который привез дюжину смелых на гнилые берега западносибирского болота; про полжизни, проведенные в балке (ударение на первом слоге), где зимой спасу нет от холода, а летом - от болотного гнуса; про обязательную первую нефть и про дальнейшее строительство города-сада на все том же гнилом болоте. Даже делая скидку на обычную для человека возрастную привычку героизировать прожитое, получается, что жизнь у "генералов" в житейском плане была совсем нелегкая. И это чистая правда.
Облегчать житейские трудности сотрудникам градообразующих предприятий (а в Западной Сибири каждое нефтедобывающее предприятие - градообразующее) и прибыл в 1982 году с благословенной Украины Семен Михайлович Вайншток. Его нефтяная карьера началась для "генерала" довольно поздно - в 35 лет. До того он успел отслужить в армии, окончить техникум и Киевский инженерно-строительный институт, поработать на разных мебельных фабриках Молдавии и Украины. Последние перед переездом на Север восемь лет Вайншток служил в снабжении: был главным инженером Черновицкой торгово-заготовительной базы и замдиректора Черновицкой оптово-розничной конторы объединения "Укрстройматериалы". Что заставило его покинуть вполне хлебную по советским временам торгово-снабженческую должность: разнарядка ли вышестоящих органов, погоня ли за длинным рублем, размолвка ли с начальством, - то нам неведомо.
По приезде в Тюменскую область (в те времена пресловутые ХМАО и ЯНАО - ныне гордые доноры российского бюджета - существовали главным образом на бумаге, а всем огромным западносибирским нефтяным хозяйством рулил из областного центра могучий Главтюменнефтегаз) Вайншток стал заместителем начальника нефтегазодобывающего управления "Повхнефть". Довольно длительное время вся работа Семена Михайловича была связана с социальными вопросами: строительством и эксплуатацией жилья и другого "соцкультбыта", рабочим снабжением и прочими нужными вещами, обходиться без которых героических строителей коммунизма не смогла научить даже советская власть. Производственники - бурильщики, транспортники, энергетики всегда были на первых ролях, а "завхозы" - всегда подальше: в соответствии с остаточным принципом финансирования объектов жилищно-коммунальной сферы.
Пройдя несколько должностей зама по кадрам и быту, в 1988 году Вайншток стал заместителем генерального директора по социальным вопросам объединения "Когалымнефтегаз". Генеральным директором в Когалыме, который только за три года до того получил статус города, был Вагит Алекперов, впоследствии ставший первым заместителем министра нефтяной промышленности СССР, а затем основателем и президентом компании "ЛУКойл". Ныне Когалым имеет репутацию столицы "ЛУКойла": 55-тысячный город на диво хорош и благоустроен для населенного пункта, расположенного в столь климатически неблагоприятном месте. Если не считать бюджетного образования, здравоохранения и органов правопорядка, то в городе одно предприятие - "Когалымнефтегаз". Все местное великолепие построено исключительно на деньги нефтяников и соответственно ими же. Как вы понимаете, в таких условиях "социальный зам" единственного предприятия значим никак не меньше, чем глава местного самоуправления. Выше него только генеральный директор, то есть "генерал".
И Вайншток в 1993 году становится им! Случай до того небывалый: не производственник, а "завхоз", не имеющий специального образования, возглавляет крупнейшее добывающее предприятие тогда уже АО "Нефтяная компания "ЛУКойл". Спустя два года он уже вице-президент "ЛУКойла", генеральный директор АО "ЛУКойл-Западная Сибирь", своеобразного добычного "лукойловского" главка, объединившего три предприятия в Лангепасе, Урае и Когалыме, по первым буквам в названиях которых и сложилось имя этой нефтяной компании.
Вайншток входит в совет директоров "ЛУКойла", небезосновательно считается одним из наиболее близких Алекперову людей и вдруг в августе прошлого года выходит на федеральный уровень, возглавив нефтяную естественную монополию - компанию "Транснефть".
Руководящие метаморфозы
До 1998 года "Транснефть" безраздельно возглавлялась Валерием Черняевым, человеком, чей высокий профессионализм и авторитет не подвергались сомнению. Ветеран нефтепроводной отрасли, он более двадцати лет руководил ею, начав еще с Главтранснефти - главка союзного Министерства нефтяной промышленности. При нем "Транснефть" в начале 90-х годов оформилась в нынешнем виде. Опыт и вес Черняева были таковы, что не всякий нефтяной "генерал" - представитель генерации по определению властной и жесткой - отваживался спорить с ним.
Причины отстранения Черняева были скорее политическими, нежели продиктованными деловой необходимостью. С одной стороны, Черняев был типичным представителем "красного" директорского корпуса, но провалов в деятельности компании под его руководством не было. Да, Валерий Давыдович ввел в руководство компании своего сына, который руководил дочерней структурой "Транснефти", занимавшейся антикоррозионной защитой трубопроводов. С кем не бывает?! Надо учитывать, что нефтепроводчики всегда были корпоративны и со стороны представлялись довольно закрытым цеховым сообществом - отсюда обилие отраслевых династий, которое при перемене политического климата всегда можно обозвать "семейственностью". С другой стороны, степень влияния "Транснефти" на нефтяные дела со временем возросла до такой степени, что наверху сочли слишком опасным иметь на посту главы компании нейтральную фигуру, обладающую серьезным весом в отрасли. Кроме того, актуальность "Транснефти", как всякой естественной монополии, возрастает в предвыборную пору: из непрозрачных государственных авуаров проще черпать деньги на поддержку нужного кандидата.
Примерно при таких обстоятельствах "Транснефть" получила руководителя нового типа - Дмитрия Савельева. Он не был чистым выдвиженцем со стороны: до "Транснефти" руководил нижегородской компанией "Норси-ойл", но с нефтепроводной отраслью соприкасался как любой нефтяник или нефтепереработчик постольку-поскольку. Впрочем, особого профессионализма от него и не требовалось: у Савельева было одно важное преимущество перед прочими возможными кандидатами на этот пост. Он был близким другом тогдашнего премьер-министра Сергея Кириенко, и с назначением Савельева нижегородская команда получила возможность контролировать еще одну ключевую должность в крупной государственной компании. Старая гвардия "Транснефти" была отодвинута от дел, причем Савельеву это начинание далось, видимо, непросто. Чем иначе объяснить расследование, начатое в отношении бывших руководителей "Транснефти" (самого Черняева и его зама Землянского), которым Савельев инкриминировал скупку акций у представителей трудового коллектива с последующей их передачей в офф-шорные фирмы, аффилированные с прежним руководством? История эта темная и весьма запутанная - впрочем, закончить ее Савельев не успел, так как был скоропостижно отставлен сам.
Вообще нижегородская команда, видным представителем которой был Савельев, покинула захваченные ею командные высоты с треском, редким даже для привыкшей к скандалам России. Борис Бревнов, поставленный во главе РАО "ЕЭС", неудачно слетал на корпоративном самолете по личным делам в Штаты - и был вынужден тихо уйти сам. Дмитрий Савельев был выдворен из "Транснефти" с очевидными нарушениями трудового законодательства и поначалу отказывался сдавать преемнику дела. Но силы были слишком неравны: и министр топлива и энергетики Виктор Калюжный, и тогдашний куратор ТЭКа первый вице-премьер Николай Аксененко были едины в своей решимости убрать Савельева из "Транснефти".
Так под аккомпанемент циркулярной пилы, которой омоновцы распилили дверь в кабинет президента "Транснефти", в здании на Большой Полянке появился Семен Вайншток. Это случилось в августе прошлого года.
Роман с Романом?
Обстоятельства воцарения Вайнштока были таковы, что первое, чем пришлось заниматься новому президенту "Траснефти", - это объясниться и придать происшедшему некоторую видимость законности. Вайншток пришел в "Транснефть" из "ЛУКойла" - и стрелы негодования немедленно полетели в крупнейшую российскую нефтяную компанию, которая-де не остановится ни перед чем, чтобы посадить в нужное кресло своего человека. Но это был очень поверхностный взгляд.
Беспардонно отставленный Савельев молчать был не намерен и тут же выдал общественности страшную тайну: оказывается, Вайншток стал президентом "Транснефти" по протекции члена "семьи" и владельца "Сибнефти" Романа Абрамовича. В телеинтервью НТВ Савельев заявил, что накануне рейда ОМОНа в штаб-квартиру компании ему звонил Абрамович, требовал освободить помещение по-хорошему, угрожая в противном случае "надеть наручники и предоставить самые комфортабельные нары в Бутырке".
В пользу версии о "руке Абрамовича" говорило то обстоятельство, что новый президент "Транснефти" якобы немедленно принялся перераспределять квоты экспортной прокачки в пользу "Сибнефти". Вообще-то распределением квот ведает межведомственная комиссия, а "Транснефть" лишь выполняет ее указания. Механизм перераспределения квот описывался одним высокопоставленным нефтяником примерно так: "Когда решают добавить экспортные квоты, то всегда начинают с "Сургутнефтегаза". Надо добавить Богданову - за заслуги и образцовое поведение. Потом добавляют СП - за взятки. Потом добавляют транзита Казахстану, потому что их премьер сразу звонит нашему премьеру и очень просит. А уже после добавляют всем остальным российским компаниям. При этом, если кому-то дают больше других, мы поднимаем шум на весь мир". Как видите, механизм по-своему прозрачен. Вполне вероятно, что Абрамович обладает необходимым влиянием на все инстанции, через которые проходят подобные решения (Минтоп, ЦДУ "Нефть", соответствующий департамент правительства и прочие), но "Транснефть" в их ряду последняя.
Но вернемся к Вайнштоку. Не пускаясь в длительные объяснения, кому он обязан новым назначением, президент "Транснефти" дистанцировался от "ЛУКойла", заявив: "Вчера я работал в "ЛУКойле" и максимально возможным образом обеспечивал интересы "ЛУКойла". Все, что можно было сделать для компании, я сделал. Сегодня я работаю в "Транснефти", в которой 75% акций и 100% голосов принадлежат государству. Поэтому сегодня я государственный человек. Я работаю на благо государства и делаю это с не меньшей энергией и добросовестностью".
С точки зрения долгосрочной перспективы "Транснефть" является чрезвычайно притягательным объектом как для Абрамовича, так и для любого другого нефтяного олигарха. Речь идет об участии в возможной приватизации этой компании. Хотя сейчас "Транснефть" не числится в приватизационных планах правительства (когда-то власти хотели продать четверть пакета акций, находящегося в федеральной собственности, но неблагоприятная конъюнктура и неудача с приватизацией "Роснефти" в 1998 году заставили от этих планов отказаться), это не означает, что она не может попасть туда вновь. Говорят, что при Черняеве свои виды на будущее "Транснефти" имел ныне покойный Инкомбанк, который тогда обслуживал основные финансовые потоки компании.
Возможно, есть косвенные признаки, указывающие на то, что инициатором назначения Вайнштока в "Транснефть" был Абрамович. Впрочем, разница в возрасте, менталитете и послужном списке (Абрамович с 1995 года владеет "Сибнефтью", в то время как Вайншток до прошлого года находился в роли топ-менеджера Алекперова) этих двух людей не добавляет оснований этой версии. Но главное в другом: нынешнее руководство "Транснефти" не дает никаких явных поводов для подозрений в лоббировании интересов Абрамовича. При нешуточном соперничестве и пристальном взаимном пригляде за конкурентами в сегодняшнем крупном российском нефтяном бизнесе такое лоббирование слишком затруднительно. А некоторые последние события дают повод говорить о Вайнштоке, если не как о полностью самодостаточной фигуре, то по крайней мере как о заметном игроке новой команды. И эта команда со временем может оказаться его собственной.
Экспресс "Когалым - Москва"
Повод говорить о команде Вайнштока или вновь вспомнить о происках Абрамовича - кому как больше нравится - появился в мае этого года, когда министром энергетики в правительстве Михаила Касьянова был совершенно неожиданно назначен Александр Гаврин. Его предыдущая должность - мэр Когалыма (еще не забыли про "столицу" "ЛУКойла"?), а жизненный путь свидетельствует об этом: всем в этой жизни Гаврин обязан исключительно Вайнштоку.
Когда Вайншток трудился замом генерального в "Когалымнефтегазе" - Гаврин председательствовал в профсоюзном комитете предприятия. Когда Вайншток был назначен генеральным директором - Гаврин стал главой городской администрации. Когда Вайншток занял должность президента "Транснефти" - Гаврин получил министерский портфель.
Последнее на первый взгляд кажется нонсенсом. Получается, что протеже обогнал своего покровителя? Но нужно учесть два обстоятельства. Во-первых, нынешний Минэнерго не чета прежнему - даже при предыдущем министре Калюжном. Из министерства выводятся все распорядительные функции, и оно все больше напоминает статистическое учреждение. "Транснефть" же, напротив, усиливает свое влияние на дела отрасли, инициируя повышение тарифов за прокачку, строительство и последующую эксплуатацию Балтийской трубопроводной системы. Во-вторых, министр легко и непринужденно "слетает" при любой косметической перетряске кабинета (или "назначается" президентом виновным за плохую подготовку к зиме), в то время как для смены президента "Транснефти" нужно хотя бы формальное решение собрания акционеров (на крайний случай - политическая воля и циркулярная пила).
А на минувшей неделе стало известно о назначении нового генерального директора госпредприятия "Зарубежнефть". Это не очень заметное, но очень значительное внешнеэкономическое объединение добывает ни много ни мало 12 млн тонн нефти в год, что делает его членом первой десятки российского ТЭКа, и является оператором совместного российско-вьетнамского СП "Вьетсовпетро" по добыче нефти на шельфе Южно-Китайского моря. Так вот, многолетнего генерального директора "Зарубежнефти" Олега Попова сменил Николай Токарев. До того работавший вице-президентом "Транснефти".
Так что если к вам, как в той рекламе, приехали родственники из Когалыма, то от них не надо прятаться. С ними надо дружить.
Подписывайтесь на нас:
Еще по теме
