«Технологические инновации — уровень медучреждения — опыт и умения хирурга»

— Сегодня в России сформирована доступная система кардиологической и сердечно-сосудистой хирургической помощи. За последние 15 лет с появлением сети региональных профильных кардиоцентров прочная государственная поддержка стала основой для лечения экстренных и плановых пациентов. Терапия и хирургия по ОМС и протоколам Минздрава ВМП-2 и ВМП-3 включают применение современных медицинских технологий — часто уникальных или ресурсоемких, включая коронарное стентирование, операции на клапанах сердца, на аневризмах аорты или шунтирование. Все это сложные операции, стоимость которых может достигать миллионов рублей, при этом затраты берут на себя бюджет и страховые компании.

— Российский геронтологический научно-клинический центр ориентирован на работу с пожилыми пациентами, и его клинические возможности многопрофильные. Здесь представлены все основные направления: от гинекологии и урологии до общей хирургии и травматологии. Одно из ключевых — сердечно-сосудистая и эндоваскулярная хирургия — и еще интервенционная аритмология.

Коллектив врачей имеет на вооружении современное ангиографическое оборудование. Благодаря высокой квалификации команды мы проводим сложные операции на уровне лучших мировых практик. Недавно мы расширили квоты на высокотехнологичные вмешательства: например, операции при аневризмах аорты и заболеваниях сердечных клапанов.

Замечу, что за год только по эндоваскулярной хирургии выполняется более 1200 операций и более 1500 диагностических процедур. Это порядка 4–5 операций ежедневно — цифры, говорящие сами за себя.

— В части стабильных форм ишемической болезни сердца наблюдается значительный прогресс благодаря внедрению новых углубленных диагностических процедур, в частности ангиографии с использованием внутрисосудистого ультразвука и методик оценки функционального резерва коронарного кровотока. При коронарографии в сосуды сердца вводится катетер и контрастное вещество, что позволяет провести многопроекционную визуализацию сужения артерий с чувствительностью порядка 200 микрон. Современные технологии позволяют получать и трехмерные реконструкции: используя внутрисосудистый ультразвук и внутрисосудистую оптико-когерентную томографию, что обеспечивает полноценную визуализацию пораженной области.

За последние 10–15 лет активно развивается внутрисосудистая функциональная диагностика. Если ранее критическим считался стеноз более 70% — что однозначно служило показанием к стентированию, — теперь возможно оценить влияние сужения на кровоток и функцию миокарда. Благодаря этому подходу в США отмечено снижение числа стентирований на 20–25%.

Появляются новые методы лечения, такие как внутрисосудистая литотрипсия (аналогично разрушению камней в почках и желчных протоках), проводимая с помощью специального баллона диаметром всего 1,5–2 мм и позволяющая «дробить» камни внутри сосудистой стенки, улучшая этим непосредственные и отдаленные результаты эндоваскулярных вмешательств на коронарных артериях. Такие же технологии используются при кальцинированных поражениях артерий конечностей. Во время таких минимально инвазивных операций, которые проходят без наркоза, пациент находится в сознании.

А что касается острой формы ИБС — инфаркта миокарда — проблема в целом решена на глобальном уровне. В практике существует так называемое «правило трех десяток»: в течение 10 минут с момента поступления пациента в медучреждение проводится первичная диагностика и оформление, еще через 10 минут пациент поступает в операционную, а сама операция завершается в последующие 10 минут. Этот протокол — показатель высокой степени отработанности технологий оказания помощи в каждом отдельно взятом медицинском учреждении.

Современные эндоваскулярные технологии позволяют эффективно и малотравматично лечить не только коронарные поражения, но и артерии головы, верхних и нижних конечностей, висцеральных ветвей брюшной аорты и артерии и вены других локализации, спасая пациентов и/или значительно повышая их качество жизни. Защищая их от инфарктов, инсультов, гангрены конечностей и многих других сердечно-сосудистых заболеваний.

— Непосредственно во время операции ИИ пока применяется мало, но обработка большого объема диагностических данных уже проводится с помощью современных компьютерных систем. Однако итоговое решение в любом случае остается за хирургом.

— Ситуация однозначно улучшается. Все чаще к нам обращаются пациенты старше 90 лет, сохранившие отличные когнитивные функции и самостоятельность. Эти яркие случаи долголетия говорят в том числе о развитии отечественной медицины.

— Старение — комплексный процесс, на который нужно смотреть с биологической, физиологической, поведенческой точек зрения. Уже сама эта множественность говорит о том, что выявить какие-то универсальные возрастные границы будет сложно. Однозначного ответа нет — многое зависит, например, от гормонов, в частности — стрессовых. Именно они обеспечивают адаптацию и поддерживают жизнеспособность организма, позволяя справляться с испытаниями и поддерживать активность в сложных ситуациях.

— В «старые добрые времена» один врач мог выполнять весь спектр вмешательств, сейчас же даже в рамках одной специальности наблюдается все более глубокая специализация. Сегодня объем и скорость обновления медицинских знаний столь велики, что одному специалисту практически невозможно глубоко охватить все направления — происходит закономерное разделение профессий, а современная медицина уже стала исключительно командной работой.

Особое значение такое взаимодействие приобретает при подготовке пациента к оперативному лечению. Например, есть пациенты преклонного возраста с тяжелыми сопутствующими заболеваниями и выраженными рисками. Так, у пациентки 96 лет диагностировано 85% сужение сонной артерии — по всем клиническим протоколам показана операция. Но при отсутствии жалоб возникает вопрос: действительно ли необходимо вмешательство, если ожидаемая продолжительность жизни ограничена, а даже минимальный риск осложнений может стать критичным именно для этого пациента?

В подобных ситуациях на первый план выходит работа мультидисциплинарной команды, в которую входят не только хирурги, но и специалисты по терапии, гериатры, психологи. В расчет берется не только клиническая картина, но и когнитивные функции, эмоциональное состояние, готовность самого пациента к оперативному вмешательству. Такой подход позволяет действительно индивидуализировать медицинское решение, исходя из комплексной оценки состояния пациента. Кроме того, разумный врач всегда открыт к обсуждению и учитывает мнение коллег — именно так формируются современные стандарты медицинской помощи.

— Однозначного рецепта нет — все индивидуально. Конечно, очень важно регулярно заботиться о себе, проходить профилактические обследования, не игнорировать сигналы организма. Но если говорить о здоровье сердца, огромное значение имеет страсть: она поддерживает здоровье не меньше, чем физкультура или медицина.

Когда у человека есть интерес к своему делу, сильная мотивация, желание творить и двигаться вперед — это не только поддерживает высокий жизненный тонус, но и благоприятно отражается на сердечно-сосудистой системе.

Конечно, страсть должна идти рука об руку с умеренностью — важно не превращать работу или хобби в источник постоянного истощения. Баланс — ключевой принцип, а это подразумевает паузы и время на себя.

— Все очень индивидуально. В народе говорят, что руки хирурга от Бога, а так понятно, что координация движении, конечно, от рождения. Хотя учеба, хорошие учителя (хирургическая школа), упорные тренировки крайне важны! Все очень похоже на спорт — чтобы была хорошая физическая форма, слаженные координированные движения, оперативная реакция, радикальное мышление и умение принимать решение. Все должно происходить на автомате, ведь решения приходится принимать мгновенно — как при острой полемике: вы задаете вопрос, я моментально отвечаю, а мозг уже формулирует следующие мысли.

И в хирургии — то же самое. Если говорить о внутренней мотивации, мне повезло: я выбрал хирургию осознанно и до сих пор иду в операционную с удовольствием...